Искусство — это магия. Ты создаешь образ того, чем хочешь обладать или с чем хочешь справиться, — и достигаешь цели. Если ты творец, твои творения подчиняются твоей воле.

Быть мудрым скучно, а безрассудным — весело.

То, что мир называет здравым смыслом, привело нас к нынешнему планетарному кризису... — поэтому единственной возможной альтернативой становится безумие.

... к освобождению ведет путь магии. Анархизм останется придатком политики и, как любая другая политика, останется формой смерти, если не освободится от обусловленной «реальности» капиталистического общества и не создаст собственную реальность. Борова — в президенты. Кислоту — в водопровод. Секс — на улицы. Заставим совершенно невозможное стать повсеместно возможным. Реальность термопластична, а не термореактивна...ее можно перепрограммировать, хотя люди об этом даже не догадываются. Первородный грех, логический позитивизм, мифы об ограничениях — это всё колдовство, обман, построенный на термореактивной реальности...конечно же, пределы есть — надо быть полным дебилом, чтобы это отрицать, — но эти пределы вовсе не так жестко закреплены, как нас убеждали. Намного правильнее сказать, что нет практических пределов, и реальность такова, какой ее решают сделать люди. Но на протяжении последних тысячелетий мы, словно безумцы, постоянно выдумываем ограничения за ограничениями, так что нужна поистине негативная энтропия, чтобы поколебать основы.

Сейчас земля принадлежит землевладельцам, и дело тут в магии. Люди чтят документы, составленные в государственных учреждениях, и не смеют ступить на участок земли, если в каком нибудь документе сказано, что этой землей владеет кто то другой. Это помрачение, разновидность магии, и нужна противоположная магия, чтобы снять это проклятие. Нужна шокотерапия, чтобы разорвать и перестроить цепочки команд в коре головного мозга, сбросить «выкованные разумом оковы», о которых писал Блейк. Это элементы непредсказуемые: эрратические, эротические, эристические. Тим Лири сказал об этом так: «Люди должны сойти с ума, чтобы прийти в чувство». Люди не чувствуют настоящую землю, не наслаждаются ее теплом и запахом, пока в коре головного мозга позвякивают цепи, которые внушают, что земля принадлежит кому то другому. Если не хочешь называть это магией, называй контркондиционированием, суть не изменится. Мы должны развеять галлюцинацию, навязанную нам обществом, и жить самостоятельно. Вернуть обратно старые реальности, которые считаются мертвыми. Создать новые реальности. Астрология, демоны... вывести поэзию с книжных страниц в повседневную жизнь.

Помни это. На нас работает второй закон термодинамики. Хаос все время возрастает, во всей Вселенной. Весь их „закон и порядок“ — это лишь дело времени и случая

Истинная трансформация не требует атомных реакторов и всего такого прочего, как только ты научишься управлять векторами сознания, но она всегда сопровождается потрясающим фейерверком света

Мистер Порядок бежит — только пятки сверкают, Но старая матушка Хаос его опять обгоняет

Обмен информацией возможен только между равными: это первая теорема социальной кибернетики и фундаментальная основа анархизма

Кто слишком быстро понимает, тот слишком быстро понимает неправильно

христианство ставит во главу угла распятие Христа — которое не имеет ни малейшего отношения к тому, чему он учил, пока был жив, — и остается разновидностью культа смерти

Обычный человек ощущает так, как его научили ощущать, — то есть так, как его запрограммировало общество. Маг программирует себя сам

Каждая идеология означает ментальное убийство, сведение живых динамических процессов к статическим классификациям, и каждый акт классификации — это Проклятие, как каждое включение — это исключение. В оживленной и шумной вселенной, где нет двух одинаковых снежинок, двух одинаковых деревьев и двух одинаковых людей (и даже, как нас уверяют, мельчайшая субатомная частица через микросекунду перестает быть тождественной самой себе), любая система классификаций — это самообман

когда утверждается тождественность — отрицается индивидуальность

Человеческое общество может быть структурировано либо по принципу власти, либо по принципу свободы. Власть — это статическая социальная конфигурация, в которой люди действуют как начальники и подчиненные: это садомазохистские отношения. Свобода — это динамическая социальная конфигурация, в которой люди ведут себя как равные: это отношения эротические. В каждом взаимодействии между людьми либо Власть, либо Свобода оказывается доминирующим фактором. Семьи, церкви, ложи, клубы и корпорации либо более авторитарны, чем демократичны, либо более демократичны, чем авторитарны.
Чем дальше, тем более очевидно, что самая агрессивная и нетерпимая форма власти — это Государство, даже сегодня осмеливающееся претендовать на абсолютизм, от которого давно отказалась даже сама Церковь, и обеспечивающее послушание с помощью старых и позорных методов церковной инквизиции. Впрочем, любая форма авторитаризма представляет собой маленькое «Государство», даже если состоит только из двух членов. Наблюдение Фрейда, что заблуждение одного человека — это невроз, а заблуждение многих — религия, можно обобщить: авторитаризм одного человека— это преступление, а авторитаризм многих— Государство

Каждый научный факт когда то был Проклят. Каждое изобретение считалось неосуществимым. Каждое открытие вызывало нервный шок у какой нибудь ортодоксии. Каждое новаторство в искусстве объявлялось подделкой и глупостью. Вся ткань культуры и «прогресса», все на Земле, что сделано человеческими руками, а не дано нам природой, есть вещественное проявление отказа того или иного человека кланяться Власти. Мы ничем бы не обладали, ничего не знали и были бы такими же, как первые человекообразные обезьяны, не будь на свете мятежников, раскольников и диссидентов

Человеческий мозг, который любит читать о себе как о самом удивительном органе восприятия во вселенной, гораздо более удивителен как орган неприятия

человеческое восприятие больше подразумевает кодирование, чем примитивное чувствование

Каркас языка, или математики, или школы искусств, или любой системы человеческой абстракции придает нашим мысленным конструкциям структуру, причем не реального факта, а символьной системы, в которой он закодирован, точно так же как картограф закрашивает страну пурпурным цветом не потому, что она действительно пурпурная, а потому, что этого требует его кодировка. Но каждый код одни вещи исключает, другие затемняет, а третьи слишком подчеркивает

Вообще власть — это функция от кодировки (или правил игры). Вновь и вновь появляются люди, которые, вооружившись вилами, дают бой армиям, оснащенным артиллерией; но вновь и вновь люди послушно повинуются самым безвольным и нерешительным тиранам. Все зависит от того, до какой степени кодировка искажает восприятие и формирует физические (и ментальные) условные рефлексы

На первый взгляд кажется, что власть вообще не могла бы существовать, если бы все люди были трусливы или если бы трусливых людей не было вовсе, и на самом деле власть процветает только потому, что большинство людей — трусы, а часть людей — воры. На самом деле как правящий класс, так и класс рабов редко отдает себе сознательный отчет в этой внутренней динамике трусости и покорности с одной стороны — и героизма и бунтарства с другой. Подчинение отождествляется не с трусостью, но с добродетелью, а бунтарство не с героизмом, но со злом

Единственный способ победить Смерть – пока наука не создаст пилюлю бессмертия – поставить ее себе на службу, держать ее при себе как частного детектива

Бармен никогда не становится алкоголиком, а верховный жрец смеется над богами

Люди используют друг друга в качестве механизмов для мастурбации и жилеток для плача, называя это любовью

Правда же заключается в том, что нет никакой разницы, уничтожу я только себя, или всю планету, или же развернусь и постараюсь найти способ выйти на правосторонний путь в каком нибудь невыносимо тоскливом монастыре. В любом случае Вселенная будет бессмысленно вращаться, ни на что не обращая внимания, ни о чем не заботясь и даже ничего не зная. Нет никакого Дедушки в облаках, который когда нибудь всех рассудит. Там только самолеты, с каждым годом все лучше умеющие метать бомбы

Самое страшное оружие существовало всегда. Им владеют все: каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребенок. Это оружие – способность сказать нет и взять на себя ответственность за последствия. «Страх – это поражение». «Страх смерти – начало рабства». «У тебя нет иного права, кроме права творить свою волю»

Возможно, моя мечта безумна, но, если я заражу ею достаточное количество людей, она по определению станет разумной, ибо будет статистической нормой

Мир полностью конструируется нашими чувствами и спроецированными эмоциями, о чем свидетельствуют современная психология и древний буддизм, однако большинство людей называют подобные проекции «реальностью». У людей сформированы условные рефлексы, заставляющие их признавать эту «реальность» и ничего дальше не выяснять, ибо, когда они в таком сомнамбулическом состоянии, ими легко управлять тем, кто жаждет управлять

Каждый, кто пытается навязать свою иллюзию другим, действует из страха и обязательно прибегнет к оружию запугивания, если не срабатывают методы убеждения